Этот писк он бы узнал и на том свете. А Рич не сомневался, что даже на том свете его бы преследовал вот этот вот звук. Тихий, настойчивый, ритмичный, высокий, ввинчивающийся в мозг. Звук медицинских датчиков. Он как-то спросил, нельзя ли от этого избавится. От этого писка, пилящего буквально пополам и на крохотные кусочки. И нарвался на очередную длинную лекцию об устройстве человеческой психики. Человеческой. Смешно.
Рич пришел в себя, но открывать глаза не спешил. Аппаратура и без того должна была уже сообщить головастикам, что он очухался. Но раз никто не пинал его в бок, не требовал открыть глаза, не задавал дурацких вопросов, то ему и подавно некуда было спешить. И он старательно занимался тем, что можно было бы назвать "уходом от реальности". Потому что вот этот писк означал, что десять с хвостиком лет удачи иссякли.
Попытка восстановить события, предшествовавшие текущему моменту, были затуманены. Он не помнил, чтобы пил. Или гулял. Или ударялся головой. Или дрался. Короче, он не помнил ни чего такого, что могло бы его привести на больничную койку. А значит... Рич медленно втянул носом воздух и открыл глаза. Белый потолок, рассеянный свет, медицинские мониторы, пластик стен. На стандартную палату центра это не походило. Но даже с его опытом, Рич не взялся бы утверждать, что побывал во всех пыточных. тем не менее, спешить ему пока было некуда. То, что сейчас он находился в одиночестве, не значило ровным счетом ни черта.